– I can't lose (с) Sigismund
...всего лишь за несколько часов нас оттеснили к внутреннему святилищу. Крики Синдал сослужили плохую службу: они отвлекли всех от бездумного пыла кровопролитной схватки и заставили посмотреть правде в глаза.
Внутренне святилище превратилось в бушующее скопление рубящих, пронзающих и стреляющих людей и орков. Мы разбиты. Никто в этом зале не переживёт ближайшие минуты. Остальные тоже поняли это, и я вижу сквозь толпу, как они пытаются сбежать, найти путь мимо орков, а не погибнуть на последнем рубеже.
Ополченцы. Гражданские. Гвардейцы. Даже несколько штурмовиков. Половина из того что осталось от наших сил трусливо дрогнула и пытается удрать.
Моя рука всё ещё сжимает глотку орка, я тащу пинающуюся тварь за собой, и взбираюсь на Главный алтарь. Зелёнокожий сопротивляется, но его удары слабы – череп проломлен, а восприятие захлестнула боль.
Мой плазменный пистолет давно потерян, оторвался за прошедшие два дня боёв. Цепь осталась. Я оборачиваю её вокруг шеи твари и рычу под изукрашенным потолком, душа орка на глазах у всех в зале.
- Соберитесь с духом, братья! Сражайтесь во имя Императора! – Тварь корчится, умирая, когти ксеноса тщетно скребут мою броню. Я усиливаю хватку и чувствую, как толстые позвонки существа начинают трещать и ломаться. В свинячьих глазах стоит ужас, и это… это вызывает у меня смех.
- Я уже вырыл себе здесь могилу… - снаряд взрывается на моём плече, осколки брони разлетаются в разные стороны. Я вижу, как Приам убивает стрелявшего Чёрным мечом, держа оружие одной рукой.
- Я уже вырыл себе здесь могилу, и я либо одержу триумф, либо погибну!
Ещё живы пять рыцарей, и они кричат тоже, что и я.
- Без пощады! Без сожалений! Без страха!
Стены задрожали, словно их ударил титан. Я продолжаю смеяться, но на секунду мне показалось, что вернулся ”Сокрушитель Богов”.
- До конца, братья!
Клятву подхватывают те из нас, кто всё ещё дышит, и мы продолжаем сражаться.
- Они обрушат храм! – кричит Приам, и что-то не так с его голосом. Я понимаю, в чём дело, когда вижу, что у мечника нет руки, а броня на ноге пробита в трёх местах.
Я никогда прежде не слышал в его голосе боль.
- Неро! – Кричит он. – Неровар!
Твари примитивны, но не лишены разума и хитрости. Белый цвет на шлеме показывает, что Неро апотекарий и орки знают, насколько он ценен для людей. Приам увидел его первым – их разделяет два десятка метров рукопашной. Инопланетное копьё с огромной силой бьёт рыцаря в живот, и несколько тварей поднимают Храмовника над землёй, словно боевое знамя.
Никогда прежде я не видел такую смерть, как у Неровара. В то время когда я пытаюсь пробиться к нему, я вижу, как апотекарий хватает копьё руками и глубже вгоняет в себя, стремясь дотянуться до ксеносов внизу.
У него нет ни болтера, ни цепного меча. Последнее что он сделал в жизни – вытащил гладиус из ножен на бедре и изо всех сил бросил месть Храмовника в орка, который крепче всех держал копьё. Апотекарий даже подтащил себя поближе к врагам, чтобы быть уверенным, что не промахнётся. Короткий клинок ударил точно в зловонную пасть твари, даруя орку мучительную смерть - задохнуться от лезвия меча пронзившего глотку, язык и лёгкие. Тварь больше не может удерживать копьё, оружие падает на землю, и Неро погружается в кипящую массу зелёнокожих.
Больше я его не видел.
Однорукий и израненный Приам шатается передо мной. В шлем попадает и взрывается снаряд, разворачивая мечника лицом ко мне.
- Гримальд, - произносит он прежде, чем упасть на колени. – Брат…
Вспыхивает пламя – химический огонь облепляет доспех и прожигает мягкие сочленения брони, разъедая плоть под ней. Орк поливает мечника из огнемёта разрушительным пламенем.
Я мучительно медленно прорубаюсь к нему, чтобы отомстить, когда клинок Артариона вырывается из грудной клетки твари. Он ногой сбрасывает труп орка со сломанного цепного меча. Совершив возмездие, знаменосец разворачивается со всем изяществом, какое только возможно в этой резне и оказывается спина к спине со мной.
- Прощай, брат. – Артарион смеется, произнося эти слова. И не знаю почему, но я смеюсь вместе с ним.
Начали падать куски потолка, сокрушая всех под собой. Орки гибнут вместе с нами - за каждую человеческую жизнь платя пятью своими, но продолжают не обращать внимания на сородичей снаружи, которые уничтожают храм.
Недалеко от алтаря я в последний раз на мгновение вижу штурмовика и начальника доков. Первый стоит над умирающим вторым. Андрей стрельбой защищает раненого в живот Магхерна, в то время как докер пытается понять, что ему делать с внутренностями, которые вывалились на колени и пол.
- Артарион, - зову я брата, чтобы проститься с ним, но он не отвечает. За моей спиной уже не знаменосец.
Я поворачиваюсь, смеясь над окружающим безумием. Артарион лежит мёртвый у моих ног, обезглавленный и осквернённый. Враги повергли меня на колени, но это не более чем глупая шутка. Они обречены, как и я.
Я продолжал смеяться, когда обрушился храм. (с) Хелсрич, концовка.
Падение рыцаря абсолютно шикарная глава. Глава всей книги.
Внутренне святилище превратилось в бушующее скопление рубящих, пронзающих и стреляющих людей и орков. Мы разбиты. Никто в этом зале не переживёт ближайшие минуты. Остальные тоже поняли это, и я вижу сквозь толпу, как они пытаются сбежать, найти путь мимо орков, а не погибнуть на последнем рубеже.
Ополченцы. Гражданские. Гвардейцы. Даже несколько штурмовиков. Половина из того что осталось от наших сил трусливо дрогнула и пытается удрать.
Моя рука всё ещё сжимает глотку орка, я тащу пинающуюся тварь за собой, и взбираюсь на Главный алтарь. Зелёнокожий сопротивляется, но его удары слабы – череп проломлен, а восприятие захлестнула боль.
Мой плазменный пистолет давно потерян, оторвался за прошедшие два дня боёв. Цепь осталась. Я оборачиваю её вокруг шеи твари и рычу под изукрашенным потолком, душа орка на глазах у всех в зале.
- Соберитесь с духом, братья! Сражайтесь во имя Императора! – Тварь корчится, умирая, когти ксеноса тщетно скребут мою броню. Я усиливаю хватку и чувствую, как толстые позвонки существа начинают трещать и ломаться. В свинячьих глазах стоит ужас, и это… это вызывает у меня смех.
- Я уже вырыл себе здесь могилу… - снаряд взрывается на моём плече, осколки брони разлетаются в разные стороны. Я вижу, как Приам убивает стрелявшего Чёрным мечом, держа оружие одной рукой.
- Я уже вырыл себе здесь могилу, и я либо одержу триумф, либо погибну!
Ещё живы пять рыцарей, и они кричат тоже, что и я.
- Без пощады! Без сожалений! Без страха!
Стены задрожали, словно их ударил титан. Я продолжаю смеяться, но на секунду мне показалось, что вернулся ”Сокрушитель Богов”.
- До конца, братья!
Клятву подхватывают те из нас, кто всё ещё дышит, и мы продолжаем сражаться.
- Они обрушат храм! – кричит Приам, и что-то не так с его голосом. Я понимаю, в чём дело, когда вижу, что у мечника нет руки, а броня на ноге пробита в трёх местах.
Я никогда прежде не слышал в его голосе боль.
- Неро! – Кричит он. – Неровар!
Твари примитивны, но не лишены разума и хитрости. Белый цвет на шлеме показывает, что Неро апотекарий и орки знают, насколько он ценен для людей. Приам увидел его первым – их разделяет два десятка метров рукопашной. Инопланетное копьё с огромной силой бьёт рыцаря в живот, и несколько тварей поднимают Храмовника над землёй, словно боевое знамя.
Никогда прежде я не видел такую смерть, как у Неровара. В то время когда я пытаюсь пробиться к нему, я вижу, как апотекарий хватает копьё руками и глубже вгоняет в себя, стремясь дотянуться до ксеносов внизу.
У него нет ни болтера, ни цепного меча. Последнее что он сделал в жизни – вытащил гладиус из ножен на бедре и изо всех сил бросил месть Храмовника в орка, который крепче всех держал копьё. Апотекарий даже подтащил себя поближе к врагам, чтобы быть уверенным, что не промахнётся. Короткий клинок ударил точно в зловонную пасть твари, даруя орку мучительную смерть - задохнуться от лезвия меча пронзившего глотку, язык и лёгкие. Тварь больше не может удерживать копьё, оружие падает на землю, и Неро погружается в кипящую массу зелёнокожих.
Больше я его не видел.
Однорукий и израненный Приам шатается передо мной. В шлем попадает и взрывается снаряд, разворачивая мечника лицом ко мне.
- Гримальд, - произносит он прежде, чем упасть на колени. – Брат…
Вспыхивает пламя – химический огонь облепляет доспех и прожигает мягкие сочленения брони, разъедая плоть под ней. Орк поливает мечника из огнемёта разрушительным пламенем.
Я мучительно медленно прорубаюсь к нему, чтобы отомстить, когда клинок Артариона вырывается из грудной клетки твари. Он ногой сбрасывает труп орка со сломанного цепного меча. Совершив возмездие, знаменосец разворачивается со всем изяществом, какое только возможно в этой резне и оказывается спина к спине со мной.
- Прощай, брат. – Артарион смеется, произнося эти слова. И не знаю почему, но я смеюсь вместе с ним.
Начали падать куски потолка, сокрушая всех под собой. Орки гибнут вместе с нами - за каждую человеческую жизнь платя пятью своими, но продолжают не обращать внимания на сородичей снаружи, которые уничтожают храм.
Недалеко от алтаря я в последний раз на мгновение вижу штурмовика и начальника доков. Первый стоит над умирающим вторым. Андрей стрельбой защищает раненого в живот Магхерна, в то время как докер пытается понять, что ему делать с внутренностями, которые вывалились на колени и пол.
- Артарион, - зову я брата, чтобы проститься с ним, но он не отвечает. За моей спиной уже не знаменосец.
Я поворачиваюсь, смеясь над окружающим безумием. Артарион лежит мёртвый у моих ног, обезглавленный и осквернённый. Враги повергли меня на колени, но это не более чем глупая шутка. Они обречены, как и я.
Я продолжал смеяться, когда обрушился храм. (с) Хелсрич, концовка.
Падение рыцаря абсолютно шикарная глава. Глава всей книги.